Сегодня, в день 75-й годовщины создания 31-й отдельной десантно-штурмовой бригады (в недавнем прошлом - 104-я воздушно-десантная дивизия), 73online.ru вспоминает самое начало её боевого пути - наступление весной 1945 года в районе озера Балатон.

Весеннее пробуждение

О причинах наступления у озера Балатон интересно написал в своих мемуарах генерал Гудериан, занимавший в то время должность начальника германского Генштаба. Рассказывая об этом решении Гитлера, Гудериан страниц двадцать кроет его последними словами. Генералу кажется очевидным, что бросать лучшие немецкие танки в наступление на Венгрию, когда советские части уже выходят на границу Германии, - абсолютный идиотизм, доказывающий безумие фюрера.

Позднее, описывая уже заключительные бои в Берлине, а именно то, как немецкая техника становилась бесполезной из-за отсутствия горючего, Гудериан в одном предложении отмечает: «Это обстоятельство до некоторой степени объясняет, почему Гитлер принял решение перебросить основные силы, которые удалось снять с Западного фронта, в Венгрию, чтобы удержать в своих руках последние районы добычи нефти».

То, что Гудериан понял только в конце войны, Гитлер понимал всегда — сражаться без нефти невозможно. И дело даже не в танках и самолетах, а в логистике вообще, в подвозе боеприпасов на фронт, например. Не станет нефти — и немецким солдатам останется в советские танки разве что камнями кидаться. Поэтому в начале марта 1945 года Гитлер собрал последний резерв вермахта - танковые дивизии СС - и приказал им выбить русских за Дунай. Операцию назвали «Весеннее пробуждение». Это название перекликалось с листовками, которые в то же время разбрасывали их самолеты над советскими позициями: «Зима — ваша, лето — наше». Немцы ещё надеялись, что смогут изменить ход войны.

Надеялись они зря. Советская разведка заранее узнала о предстоящем наступлении, — и не только его план, но и дату начала — 6 марта. Немцев ждала оборона глубиной в 30 километров и еще 66 отдельных противотанковых районов на особо опасных направлениях, 4400 орудий и минометов и 339 установок реактивного огня — столь «любимых» в вермахте «сталинских органов».

За 9 дней наступления под огнем чудовищной плотности танковые армии СС потеряли около 500 танков из почти 900 и смогли прорваться лишь на 20 километров. Это были лучшие танки Германии, восполнить их потерю было невозможно. Гудериан назвал наступление у озера Балатон «могилой панцерваффе». 15 марта уцелевшие немцы перешли к обороне.

Гвардейцы и эсэсовцы

На следующий день в наступление пошли советские войска. В авангарде - гвардейские части, в том числе 104-я гвардейская стрелковая дивизия, сформированная в декабре 1944 года в Слуцке. С неё началась история военной части, которая через 40 лет будет переведена в Ульяновск и сейчас является 31-й отдельной десантно-штурмовой бригадой.

Может показаться странным, что новой дивизии сразу присвоили звание “гвардейская”, а вскоре после войны, в 1946 году, реогранизовали в воздушно-десантную. Дело в том, что эта дивизия изначально по духу была десантной, хоть и числилась первый год как стрелковая. 104-ю сформировали из 11-й гвардейской воздушно-десантной дивизии и командовал ею опытный десантник - генерал-майор Алексей Редченко, еще в июне 1941 года сражавшийся под Чернобылем в качестве командира 1-й воздушно-десантной бригады.

Теперь ему было приказано наступать на венгерский город Шерёд и высоту 231, взять их и выйти к Бодайку, перерезав железную дорогу Сехешфехвар-Мор.

Дивизионная разведка выяснила, что рубеж обороняется частями танковой дивизии СС “Totenkopf”, или “Мёртвая голова” (правда, в журнале боевых действий 104-й дивизии она указана как “5-я танковая дивизия СС “Мёртвая голова”, тогда как в реальности номер дивизии был 3-й, 5-я же дивизия СС называлась “Викинг”) и две венгерские мотодивизии.

Немцы и венгры были сильно потрёпаны в неудавшемся наступлении, но занимали разветвленную сеть траншей и укрепленных опорных пунктов, насыщенных артиллерией и пулемётами, у них ещё оставались танки и была авиаподдержка. Свежая советская дивизия шла в бой не только без танков, но и без поддержки авиации.

17 марта

Три стрелковых полка своей дивизии генерал-майор Редченко распределил так: 332-й наступает на Шерёд, 328-й - на высоту 231, 346-й - в резерве.

“Перед началом наступления на передовые позиции частей первого эшелона были вынесены гвардейские боевые знамена. Их пронесли по траншеям как напоминание каждому солдату, сержанту и офицеру его священного воинского долга — сражаться за нашу великую Советскую Родину, не щадя своей крови и самой жизни”, - описывал последний час перед той атакой “отец советских десантников” Василий Маргелов.

Первый стремительный удар был очень успешным. 328-й полк сходу занял высоту и пошел дальше, к дороге, ведущей к Шерёду, а 332-й полк ворвался на восточную окраину города.

Ближе к вечеру немцы контратакой остановили наступление 328-го полка, и он залёг, не дойдя до дороги 300 метров. Через час десантники снова пошли в атаку и даже взяли первую траншею городской обороны, но по ним ударила авиация и артиллерия, а потом из Шерёда контратаковали две пехотные роты, семь самоходок и три танка. В тяжелом двухчасовом бою эсэсовцы выбили гвардейцев из первой линии траншей и оттеснили от неё на 150 метров.

Потом немцы контратаковали ещё шесть раз, потеряв 4 самоходки, 1 танк и 7 бронетранспортеров. Десантники всякий раз поднимались во встречные атаки, каждая из которых захлебнулась кровью. Уже в темноте 328-й полк попытался обойти Шерёд с юга, нарвался на танки и отошёл.

В этот кровавый день, щедро заваливший окраины Шерёда трупами, в воинской части, которая позднее станет ульяновской, был совершён первый официальный подвиг. Василий Маргелов его описал:

“17 марта 1945 года разведчик рядовой П.И. Галушин в цепи подразделения шел в атаку на вражеский опорный пункт. Под сильным пулеметным огнем бойцы залегли. А тут из-за кустов, росших в лощине, вынырнули вражеские самоходки. При их поддержке эсэсовцы пошли в контратаку. И тогда, взяв в руку связку гранат, Галушин устремился навстречу вражеской боевой машине. Используя складки местности, он короткими перебежками быстро приближался к вражеской самоходке. Экипаж, видно, заметил отважного бойца, ударили пулеметные очереди. Галушин был ранен в руку, однако продолжал идти вперед. Самоходка все ближе и ближе. И когда она была совсем рядом, рядовой Галушин кинулся вперед и упал со связкой гранат прямо под гусеницу. Раздалось громкое «ура!». Вдохновленные подвигом боевого товарища бойцы поднялись в атаку”.

После войны рядовому 332-го полка 104-й гвардейской стрелковой дивизии Прокопию Галушину из архангельских Холмогор посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

18 марта

Ночью комдиву Редченко повторили боевую задачу: взять Шерёд и Бодайк, после чего продолжать наступление на Истимер. В 6 утра 104-я гвардейская стрелковая дивизия снова пошла в наступление.

На этот раз генерал-майор решил окружить злосчастный Шерёд силами своих измотанных вчерашним боем полков, а резервный - 346-й - бросить в наступление на Истимер, как того требовал штаб корпуса. Этот план полностью провалился: по обходящим город красноармейцам ударила немецкая артиллерия, а потом на них из города двинулись 11 танков и батальон пехоты. 332-й полк отступил, немцы начали заходить 328-му полку в тыл… Движение резерва на Истимер пришлось прекратить и вернуть войска, чтобы предотвратить разгром. Бой шёл весь день и закончился безрезультатно.

Журнал боевых действий 104-й гвардейской стрелковой дивизии в эти два дня очень точен в отчетах о потерях противника:

И чрезвычайно расплывчат в оценке своих потерь. Собственно, о них сказаны только две короткие фразы: 17 марта - “большие потери в личном составе”, 18 марта - “наши потери - уточняются”.

Захоронение советских воинов у Шерёда

19 марта

Командование 38 гвардейского стрелкового корпуса, в который входила 104-я дивизия, осознав, что взять Шерёд не получится, изменило боевой приказ: теперь Редченко предписывалось город обойти, взять Бодайк и наступать на Истемир.

На этот раз в атаку пошли ночью. 332-й и 328-й полки, обойдя Шерёд с севера, перерезали ведущую в него дорогу и передовым батальоном ворвались на железнодорожную станцию Бойдак. Еще успешнее действовал 346-й полк, обошедший город южнее - он прорвался до деревни Фехерварчурго и взял её. Железная дорога наконец была перерезана. Эсэсовцы, понимая, что бой проигран, начали отступать из Шерёда на Бодайк, но вскоре кольцо вокруг города замкнулось. Через несколько дней его гарнизон сдался.

В журнале боевых действий 104-й дивизии сделаны такие выводы из затянувшегося и кровавого боя за Шерёд:

Вышестоящее руководство свои выводы тоже сделало: 26 марта вместо Алексея Редченко в командование дивизией вступил его начштаба генерал-майор Иван Серёгин.

Максим Кузнецов

Фото: forum.patriotcenter.ru, generals.dk, Википедия, архивные фото в свободном доступе